Книга присвячена самопізнанню.

Книга Эгиля Виллера, известного норвежского ученого, вводит в научный оборот новую для нас философскую дисциплину «генологию» (изучение Единого), которая трактует платонизм как философию, проходящую через античность (христианскую и нехристианскую), средневековье (западное и восточное) и, минуя Ренессанс, уходящую в Новое время. Книга представляет собой антологию, в которую включены отрывки из произведений почти двухсот философов, богословов, поэтов, мистических и гуманистических писателей, объединенных, несмотря на разделяющие их времена и пространства, общим, платоновским пониманием Бога как Единого. Книга рассчитана на историков философии, филологов-классиков, богословов, историков религии, обществоведов, литературоведов и всех, кому интересно следить за историческим движением мысли.

В памяти иракских сказителей сохранились отголоски народного творчества шумеров, халдеев, сирийцев, персов. Колорита и экзотики добавляли в истории, которые уже имели хождение в этих местах, торговые караваны, перевозившие еврейских пленников, чернокожих рабов и невольниц из всех частей Древнего мира. Опасная ведьма-людоедка, проказливые джинны, веселый речной демон, черная тараканиха, решившая выйти замуж, и многие другие необычные, таинственные, а иногда и ужасные персонажи поражают воображение, смешат и волнуют. Они показывают, как чрезвычайно сложен орнамент быта и верований народа, живущего на территории нынешнего Ирака

Новая книга А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского полностью состоит из материала, публикуемого впервые и посвящена реконструкции эпохи второй половины XIV века. В русской истории эта эпоха отразилась как крещение Руси Владимиром Святым якобы в X веке н. э. В истории "античного" Рима - как крещение Римской Империи императором Константином Великим якобы в IV веке н. э. Оказывается, в обоих случаях речь идет об одном и том же событии...

Не много найдется таких перспективных и в то же время таких трудных задач в исторической науке, как реконструкция психики и идеологии масс простых людей той или иной эпохи. Народные трудящиеся низы общества должны стать для историка совершенно конкретной живой реальностью. Ни историко-юридическое направление, ни историко-экономические исследования, способные немало полезного сказать о положении тех или иных групп, не могут привести нас к внутреннему миру людей и, следовательно, показать, как объективные законы общественного развития воплощаются в жизнь через субъективно мотивированные действия и поступки огромного количества людей. Словом, если мы хотим раскрыть тезис о решающей роли народных масс в истории, мы должны уметь видеть эти массы, по крайней мере, так же ясно, как умели историки видеть и изображать общественные верхи или же отдельных своих «героев». Е. М. Штаерман сделала попытку проникнуть в глубину психики и идеологии, точнее, нравов и верований низших слоев римского общества — рабов и свободной бедноты — в эпоху империи. Территориально поле исследования ограничено Италией и западными провинциями. Первая часть книги посвящена Италии, вторая — провинциям, что мотивировано коренным различием в судьбе общинно-родового строя, исчезнувшего в Италии, но в значительной мере еще сохранявшегося в западных провинциях. Отсюда — различия в характере идеологии, как и в методе исследования. Подводя итог изучению идеологии свободных и несвободных трудящихся Италии, Е. М. Штаерман ищет строгого историзма, стремится избежать преувеличения классового самосознания этих угнетенных масс и в то же время определить их идеологию именно как отражение и порождение социального антагонизма. Все же акцент пришелся на первую сторону задачи. Е. М. Штаерман склоняется к обобщению, что в народных религиозных и этических представлениях не только не видно призыва к активной борьбе, но и вообще элементы протеста «весьма слабы».

В книге отображена история римской религии от ее истоков до кризиса III века. Эволюция римской религии и ее своеобразие характеризуются в тесной связи со своеобразием исторического пути Рима. Автор показывает место религии в системе ценностей Рима, ее роль в идеологии, воздействие на нее контактов с другими народами. Особое внимание уделено возникновению императорского культа. Религия предстает в монографии как социальное явление, заметно влиявшее на все стороны жизни древнего Рима.

Valerius Maximus was an indefatigable collector of historical anecdotes illustrating vice and virtue. His Memorable Deeds and Sayings are unparalleled as a source for the opinions of Romans in the early empire on a vast range of subjects. Mueller focuses on what Valerius can tell us about contemporary Roman attitudes to religion, attacking several orthodoxies along the way. He argues that Roman religion could be deeply emotional. That it was possible to believe passionately in the divinity of the emperor - even when, like Tiberius, he was still alive - and that Rome's gods and religious rituals had an important role in fostering conventional morality. The study further explores elements of ancient rhetoric, Roman historiography, and Tiberian Rome. The fact that Valerius was a contemporary of Jesus means his work is also valuable in reflecting the attitudes and beliefs of the ruling class to which Christ and his followers were politically subject, and which formed the background to the growth and persecution of Christianity.