Всякую философию, поскольку она опирается на основания опыта, можно назвать эмпирической, а ту, которая излагает свое учение исключительно из априорных принципов,- чистой философией. Последняя, если она только формальна, называется логикой; если же она занимается лишь определенными предметами рассудка, то она называется метафизикой.. Так возникает идея двоякой метафизики - метафизики природы и метафизики нравственности. Физика, следовательно, будет иметь свою эмпирическую, но также и рациональную часть; точно так же и этика, хотя здесь эмпирическая часть в отдельности могла бы называться практической антропологией, а рациональная - собственно моралью.

В книге анализируется природа и императивно-ценностное содержание морали. Раскрывая источники морали, автор уделяет особое внимание родовому опыту человека (в частности выраженному в отношениях матери и ребенка), который послужил социокультурным образцам важнейших нравственных императивов – золотого правила и заповеди любви. Соответственно моральный идеал рассматривается как феномен, трансцендентный преходящему социальному опыту, утверждающий универсальные и абсолютные ценности. На основе разнообразного материала в книге реконструируются основные типы реального морального сознания, основанные на ценностях наслаждения (гедонизм), пользы и успеха (утилитаризм), личного совершенствования (перфекционизм), сострадания и милосердной любви (альтруизм).

«Забытый философ» — этим эпитетом, вынеся его в название статьи и тут же скептически заключив в кавычки, наградил Гартмана А. Н. Малинкин, ссылаясь, в частности, на то, что русскоязычному читателю Гартман мало известен и что даже ныне, когда переводят и издают почти все, интерес к нему (в отличие от модных «ниспровергателей» философских основ) не возрос. В завершение Малинкин выразил уверенность, что «рано или поздно к Н. Гартману придется вернуться»2. Публикуемая «Этика» — шаг на пути «возвращения» к Гартману, а для многих и его «открытия». Гартман действительно не принадлежит к числу самых известных и часто цитируемых, «читаемых и почитаемых» немецких философов прошедшего века. Не считая специальных трудов по истории философии в Германии ХХ в., и в немецких философских публикациях к Гартману обращаются не так уж часто, а серьезное теоретическое обсуждение его идей встречается еще реже.