Th ere are many people that I would like to acknowledge. Th is book was made possible with the generous support of a number of institutions — and more specifi cally the individuals that work in them: Judy Janec, Director of Library and Archives Holocaust Center of Northern California; Tina Minh, at the USC Shoah Foundation Institute; and Edyta Chowaniec, chief audio-visual archivist at the Auschwitz-Birkenau Memorial and Museum. Th ere are a couple of fi lmmakers that have been quite generous with me sharing their work, and providing me with supporting material. Elida Schogt generously (and very promptly) supplied me with reviews of her trilogy of fi lms — Silent Song (2001), The Walnut Tree (2000), and Zyklon Portrait (1999). Abraham Ravett — who made Everything’s For You (1989), and The March (1999) — was also very generous. Nina Koocher kindly provided me with a DVD of her 2007 fi lm How Much to Remember: One Family’s Conversation with History. Likewise, some of my fellow researchers have been quite generous as well. I would like to especially thank Joshua Hirsch. I would also like to thank Griselda Pollock and Max Silverman for inviting me to their seminar series, “Concentrationary Imaginaries: The Politics of Representation,” at the University of Leeds. Th is presentation was instrumental in developing the ideas found in exploitation and horror chapters in this book. Griselda, you continue to be an inspiration to me, and I only hope to be as productive and engaged as you are. I would also like to thank Francesco Ventrella for organizing my trip, and even helping to spring me from detention, aft er being detained by British Customs Agents at Gatwick. A number of my colleagues have also been instrumental in shaping the book — Julian Hoxter, Randy Rutsky, Tarek Elhaik, and Bill Nichols. Julian was especially helpful in bouncing ideas off of. I am deeply indebted to Chi-Hui Yang who read an early version of the book and helped to shape it. To my family: I thank you for your patience. Ariel, Daddy can come out to play now. “And now, let the wild rumpus start!”

Счет идет на недели, затем - на дни. Если Дронго не сумеет отыскать в одной из Европейских стран сбежавшего директора нефтяной компании "ЛИК", то рассыплется с таким трудом собранное прокуратурой дело о колоссальных хищениях. К тому же за директором "ЛИКа" охотятся две конкурирующие группы уголовников. Но Дронго, расставив всех участников драмы подобно фигурам на шахматной доске, начинает разыгрывать партию. Начинает "черными" и ...

Инга Абеле - прозаик, поэт, драматург. Родилась в 1972 году в Риге. Окончила Латвийскую академию культуры (отделение драматургии). На латышском языке вышли книги: сборник рассказов "Akas maja" ("Дом колодца"), сборник стихов "Nakts pragmatike" ("Ночной прагматик"), роман "Uguns nemodina" ("Огонь не пробуждает"), сборник пьес "Lugas" ("Пьесы"). Три пьесы - "Tumsie briezi" ("Темные олени"), "Dzelzzale" ("Железная трава"), "Jasmins" ("Жасмин") поставлены в Латвии и в нескольких европейских странах.

Современный японский писатель Кобо Абэ известен читателю как автор романов "Женщина в песках", "Чужое лицо", "Сожженная карта". Настоящий сборник впервые знакомит читателей со своеобразной драматургией Кобо Абэ. В сборник вошли пьесы:"Призраки среди нас", "Крепость", "Охота на рабов".

В книгу включены роман «Тайное свидание» и драматические сцены одного из крупнейших японских писателей Кобо Абэ, посвященные, как и все творчество Абэ, столкновению человека с буржуазным обществом. В романе и сценах показаны одиночество, неустроенность, униженность человека в мире зла и насилия. Писатель утверждает, что зло преодолимо, если люди найдут в себе силы воспротивиться ему.

В романе «Чужое лицо» описана драма человека, которому взрывом изуродовало лицо. Герой решает надеть маску и неожиданно осознает, что маска «легко может взять на себя роль прикрытия правды». Лицо и душа находятся в совершенно определенной зависимости. Если надеть маску, то можно решиться на что угодно, вплоть до преступления. А если каждый воспользуется маской, чтобы стать кем-то другим…? Произведения Кобо Абэ заставляют задумываться. Абэ непрост для восприятия, потому что он – художник слова, оперирующий не идеями, призывами или поучениями, а образами и метафорами, которые волнуют читателей, заставляя их сострадать, любить и негодовать. Тот, кто поймет структуру его произведений, несомненно, получит наслаждение от игры ума и фантазии писателя.

В антологии собраны разные по жанру драматические произведения, как известных авторов, так и дебютантов - комедии и сочинения в духе античных трагедий, вполне традиционные пьесы и авангардные эксперименты; все они уже выдержали испытание сценой. Среди этих пьес не найти двух схожих по стилю, а между тем их объединяет время создания: первое десятилетие XXI века. По нарисованной в них картине можно составить представление о том, что происходит в сегодняшней Польше, где со сменой строя многое очень изменилось - не только жизненный уклад, но, главное, и сами люди, их идеалы, нравы, отношения.

Т. 2. - 2011. - 564 с.

В сборник вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1960-1980-х годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.

У цій посмертній книжці відомого українського письменника, який майже двадцять років "вивчав життя" в сталінсько-беріївських таборах, йдеться здебільшого про події і долі сумні, драматичні, а то й трагікомічні. Але із щонайважчих випробувань художник виніс глибоко вистраждану, а не сліпу віру в незнищенність людської доброти, в конечне торжество справедливості, правди.

Комедії Арістофана — найдавніші зразки комедійного жанру в літературах Європи. Але ми цінимо Арістофана не тільки як, «батька комедії» (так назвав його Ф. Енгельс), не тільки як незрівнянного художника слова, але і як полум’яного агітатора за мир, як борця проти загарбницької війни. З глибини віків його голос приєднується до голосів багатьох мільйонів, які в наші дні вимагають організації міжнародних відносин на основі взаємної поваги і справедливості. Багато тем, зачеплених Арістофаном, залишаються і в наші дні актуальними.