Официальное место Милтона Г.Эриксона (1901 — 1980) в пантеоне крупнейших врачевателей века общепризнано: создатель нового — недирективного, “мягкого”, или эриксоновского — гипноза и короткой стратегической психотерапии. Одного этого достаточно, чтобы рекомендовать книгу достаточно широкому кругу читателей — малоизвестный у нас классик, автор целого направления... По существу этот классик сделал гораздо больше: всей своей долгой жизнью показал, что людям действительно можно помогать, и началось это с него самого. Внешне это простая книга: старый человек рассказывает истории про свою жизнь, время от времени вводя в транс кого-то из студентов. Кажущиеся простыми притчи, байки; парадоксы на грани абсурда; нелепица, оказывающаяся таинственным ключом к бессознательному другого человека... Записи семинара и комментарии можно перечитывать много раз, открывая все новые повороты в этом магическом лабиринте, где ни одно слово и ни один жест не случайны. Читатель побывает в лаборатории настоящего волшебника, и для многих эта встреча станет событием.

Збірник статей торкається найбільш суперечливих тверджень про факти й видумки української історії Другої світової війни: звинувачення українських націоналістів у колабораціонізмі, у причетності до знищення євреїв, українсько-польське протистояння на Волині. Автор критично аналізує німецькомовний "Словник народовбивства" і розвінчує абсурдне твердження про так звані погромні "Дні Петлюри" у Львові 1941 р.

Оригинальность текстов Вальтера Беньямина о Франце Кафке не в последнюю очередь кроется во времени их написания. К моменту создания Беньямином его эссе, Кафка - еще малоизученный автор, стремительно набирающий известность; буквально несколько лет тому назад были опубликованы три его романа и один сборник рассказов. Никакой вульгаты, т. е. совокупности ортодоксальных текстов об этом авторе, еще не существует.

В книге `От Кафки к Кафке` Морис Бланшо (р. 1970) позволяет критике быть тем, что она есть, то есть перенимать у литературы все ее слабости и упования, избегая при этом губительной склонности становиться толкованием. Мерилом достоверности этого усилия оказывается вводимый им в свое повествование голос Кафки. Исходя из его звучания Бланшо строит свое собственное говорение таким образом, чтобы оно повторяло и схватывало все `изгибы` этого голоса. В результате, сливаясь с течением самой литературы, текст Бланшо как бы и вправду теряет рефлексивную дистанцию, присущую толкованию, и, следуя всем изгибам самого творчества Кафки, кажется наиболее достоверным из того, что может быть сказано о нем.

Впервые в исторической науке книга предлагает особый взгляд на историю сталинских репрессий — «взгляд снизу», с точки зрения их конкретных исполнителей на местах. Сеть низовых структур НКВД по всей стране оказалась ключевым звеном, позволившим «вытянуть» контрольные цифры арестов и расстрелов, одобренные на самой вершине власти. Маленькие Лубянки в неприметных городках и поселках получили невиданную власть и полномочия, определяли пульс общественной жизни в 1937—1938 гг. Одна из них — отдел НКВД Кунцевского района, ныне ставшего престижным Юго-Западом российской столицы, — и является предметом настоящего исследования. Именно здесь абсурдность государственного террора достигала своего абсолюта, торжествовали анкетный принцип и произвол слепого случая. Очная ставка исполнителей «массовых операций» и их жертв, предлагаемая читателю на примере одного района, в котором репрессии достигли особого размаха, ставит острые и неожиданные вопросы: насколько информированы были окрестные жители о происходившем в стенах райотдела НКВД; как чувствовали себя деревенские детективы, превратившиеся в вершителей человеческих судеб; в какой степени происходившее было результатом давления сверху и в какой — местного «ударничества»? Книга написана на основе анализа архивно-следственных дел, переданных в Государственный архив Российской Федерации. На сегодняшний день это единственный сохранившийся источник, способный достоверно рассказать о «терроре районного масштаба» 1937—1938 гг.

Роман написано від імені 35-річного комп’ютерного програміста, який на тлі особистої драми прискіпливо, глибоко й болісно сканує усі вивихи нашого глобалізованого часу.У світі надмірної (дез)інформації і тотального відчуження він — заручник світових абсурдів — прагне подолати комунікативну прірву між чоловіком і жінкою, між родиною і професією, між Україною і світом. За жанровою стилістикою «Записки українського самашедшого» — насичений мікс художньої літератури, внутрішніх щоденників, сучасного літописання і публіцистики.

Это теоретико-литературоведческое исследование осуществлено на материале английского классического абсурда XIX в. – произведений основоположников литературного нонсенса Эдварда Лира и Льюиса Кэрролла. Используя литературу абсурда в качестве объекта исследования, автор предлагает широкую теоретическую концепцию, касающуюся фундаментальных вопросов литературного творчества в целом и важнейщих направлений развития литературного процесса.

Деякі з тих, кому довірено було прочитать книжку до друкування, закидали авторові про велику нелюбов до росіян. Абсурд!!! Тоді треба говорити про нелюбов і до турків, і до татар, і до молдаван, румун, угорців, литовців, поляків, тобто, до тих, хто кожен окремо намагався відірвати собі якомога більший шмат від Русі-України і побувши деякий час у військовому союзі з Богданом Хмельницьким, в найскрутнішу годину несподівано зраджував його так, як це зробили московити (з 22.10.1721 року — росіяни), заключивши з поляками (посли Русі-України не були допущені) Віленську угоду, хоча й усну, але яка передбачала в подальшому поділ Русі-України між ними. За Переяславською угодою Московія зобов’язувалася не робити того. Автор запевняє: він лише намагався скласти зміст книжки, вилучивши з багатющої кількості історичних книжок найбільш достовірну інформацію про ту дуже складну ситуацію, в якій опинився, відновивши Київську Русь — могутню колись державу, найбільшу на той час в Європі, Великий Гетьман Богдан Зиновій Хмельницький.

Т. 1. - 829 с.

“Absurdistan is not just a hilarious novel, but a record of a particular peak in the history of human folly. No one is more capable of dealing with the transition from the hell of socialism to the hell of capitalism in Eastern Europe than Shteyngart, the great-great grandson of one Nikolai Gogol and the funniest foreigner alive.” – Aleksandar Hemon.

В основе работы известного советского экономиста и публициста - размышления об острых дискуссиях 20-х годов, о роли Сталина в вульгаризации экономической науки и формировании административно-командной системы, реорганизаторских импровизациях Хрущёва и причинах провала реформ Брежнева-Косыгина. Критический анализ развития хозяйственного механизма в нашей стране, знакомый читателю по книге "Экономика в человеческом измерении" (Политиздат, 1988), существенно дополнен поиском причин того, почему за пять лет перестройки не только не произошло коренного перелома, но ещё больше обострились прежние пороки нашей экономики, а так же показом возможных путей выхода из кризиса. Книга написана просто, доходчиво, и рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся проблемами экономической перестройки в нашей стране.

Книга содержит иллюстрированные философско-сатирические рассуждения на тему: ох, как много абсурда и неразберихи творится в моей конторе, если посмотреть на её повседневную жизнь изнутри... Может, со временем они завоюют такую же мировую популярность и значимость, как "Законы Паркинсона" или "Принцип Питера"? Для широкого круга читателей.

Очередная книга из серии «Причуды этикета» рассказывает, какие нормы и правила поведения считаются общепринятыми в местах не столь отдаленных. Некоторые правила на первый взгляд кажутся абсурдными или малозначительными, но их несоблюдение вполне может привести к серьезным проблемам. Книга предназначена для широкого круга читателей

Альбер Камю (1913—1960) — французский писатель и философ, лауреат Нобелевской премии. Советскому читателю уже известны многие его произведения: повесть "Посторонний", роман "Чума", пьеса "Калигула" и др. Настоящий сборник включает статьи, эссе и записные книжки писателя, наиболее полно отражающие его художественные, философские и эстетические взгляды, помогающие понять его творческую индивидуальность. Это: "Миф о Сизифе", "Надежда и абсурд в творчестве Кафки", "Творчество и свобода", "Шведские речи" и др. Рекомендуется широкому кругу читателей, интересующихся зарубежной литературой. Редакция планирует в дальнейшем издание новых произведений А. Камю, включая и продолжение его записных книжек.

Внешне это простая книга: старый человек рассказывает истории про свою жизнь, время от времени вводя в транс кого-то из студентов. Кажущиеся простыми притчи, байки; парадоксы на грани абсурда; нелепица, оказывающаяся таинственным ключом к бессознательному другого человека. . . Записи семинара и комментарии можно перечитывать много раз, открывая все новые повороты в этом магическом лабиринте, где ни одно слово и ни один жест не случайны. Читатель побывает в лаборатории настоящего волшебника, и для многих эта встреча станет

Эта книга – воспоминания человека, который открывал первые магазины Икеа в нашей стране. Леннарт Дальгрен был назначен генеральным директором российского подразделения Икеа в 1998 году, когда мало кто у нас слышал название этой компании. Ему предстояло сначала принять непростое решение – продолжить развивать бизнес, несмотря на кризис 1998 года. И с тех пор, особенно в первые годы он каждый день сталкивался с противодействием российской бюрократической машины, бессмысленной и беспощадной. Но вопреки порой абсурдному противостоянию Леннарту Дальгрену удалось добиться впечатляющих результатов – открыть крупные торговые центры в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Самаре, Екатеринбурге и других городах. В своих воспоминаниях он не ограничивается хронологией борьбы с московскими и подмосковными чиновниками самого высокого уровня, не стесняясь называть имена и высказывать собственную, порой весьма нелицеприятную интерпретацию событий. В книге множество бытовых наблюдений шведа, оказавшегося полностью погруженным в российскую деловую и культурную среду и сохранившего при этом непредвзятый и сочувственный взгляд человека, навсегда полюбившего нашу страну.